«Что я знаю о Боге и о цели жизни? Я знаю, что этот мир существует. Что я помещён в нём, как мой глаз в своём поле зрения. Что нечто, сказанное о нём, является проблематичным. Что мы называем это значением. Что это значение лежит не в нём, но за его пределами. Что жизнь есть мир. Что моя воля пронизывает мир. Что моя воля является доброй или злой. Следовательно, что добро и зло как-то связаны со значением мира. Смысл жизни, то есть значение мира, мы можем назвать Богом. И связать с таким пониманием мира сравнение Бога с отцом. Молиться — значит думать о смысле жизни. <…> Как в смерти мир не изменяется, но прекращает существовать. И в этом смысле прав Достоевский, когда говорит, что человек, который счастлив, наполнен целью существования. Ибо опять мы могли бы сказать, что тот человек наполнен целью существования, которому не нужна больше никакая цель, кроме того, чтобы жить. То есть тот, кто удовлетворён».