Комната без окон, два стола. На одном — экран и прибор, отслеживающий движение зрачка; подставка под подбородок, как у офтальмологов. На другом — монитор с графиками. Это лаборатория Центра языка и мозга ВШЭ.
Гражданская наука: досье проекта
Наука Психолингвистика
Кто исследует Центр языка и мозга Высшей школы экономики (ВШЭ)
Объект Поверхностная обработка речи
Цель Изучить, насколько верно мы понимаем то, что слышим и читаем, если нас отвлекают шумы
Место Москва
Сроки 2018 год
Сбор испытателей Открыт (без даты завершения)
За монитором сидит Анастасия Лопухина, научный сотрудник центра. Она испытующе смотрит на меня и спрашивает:
— Сколько животных Моисей взял с собой на ковчег?
— Э-э-э…
Мысль закрутилась, что-то в этом предложении цепляет: «Моисей, Моисей… Библия. Когда я читала в последний раз Библию? Ведь хотела же перечитать! Моисей… Так, сконцентрируйся: вопрос в том сколько. Сколько он мог взять? Сколько в ковчег поместится? Это же всё ненаучно, таких ковчегов не бывает, как тут рассчитать? Так, чего это я рассуждаю, надо быстрее отвечать!»
— Сотни.
— Ну вот, — Анастасия удовлетворённо откидывается на спинку стула. — Все так и отвечают: каждой твари по паре, много разных и так далее. Никто не задумывается, при чём тут…
— Моисей! Зверей в ковчег собирал Ной! — едва не подпрыгиваю, наконец поняв, что меня насторожило в этом предложении.
Ответ, который дают большинство людей на вопрос с подвохом, — это пример поверхностной обработки речи (good enough theory).
Этот механизм психолингвисты начали изучать совсем недавно, пока он описан лишь в виде гипотезы. Она гласит: людям кажется, что они полностью осознают смысл всех предложений, которые слышат или читают. На самом же деле мы анализируем их поверхностно — по ориентирам, которыми служат ключевые слова, — а информацию воспринимаем так, как подсказывают наши знания о мире.
Например, в случае вопроса о ковчеге мы сразу понимаем, о чём речь, услышав слова «Библия, ковчег, звери». Моисей — тоже персонаж из Библии, глубже мы уже не задумываемся. Мы концентрируемся на вопросе «сколько?», то есть «сколько зверей?».
Взгляд выдаёт человека
Анастасия Лопухина и её коллеги пытаются выяснить, что запускает поверхностную обработку речи. Они предполагают, что одним из таких факторов может быть визуальный или звуковой шум: отвлекаясь на сторонние источники информации, мы не уделяем должного внимания основному тексту, а ориентируемся на примерное понимание его сути. Это можно проверить в серии простых экспериментов. Анастасия приглашает в комнату первого добровольца.
Молодой человек садится за стол с аппаратурой, кладёт подбородок на подставку и прижимается лбом к планке. На мониторе перед ним появляется инструкция: нужно читать предложения, последовательно появляющиеся на экране, и затем отвечать на вопросы. При этом в разных частях экрана будут постоянно мелькать фразы и слова, не связанные с заданием, — важно постараться не обращать на них внимания.
— Посмотрите, пожалуйста, в четыре угла экрана, — просит Анастасия. На чёрном поле её монитора мелькают вспышки — ровно в четырёх углах.
Прибор, фиксирующий движения зрачка, будет оценивать, насколько у участника эксперимента получается не отвлекаться. А конце эксперимента, когда учёные подсчитают количество правильных ответов, станет ясно, насколько «зрительный шум» мешает правильно понимать смыслы предложений.
«Вася поздоровался с водителем директора, тормозящего перед красным светом светофора» — появляется в центре экрана.
«Душить в объятиях!» — вспыхивает в правом нижнем углу. И будто этой экспрессивной фразы недостаточно для отвлечения внимания, там же мелькает кроваво-алый кружочек.
«Кто тормозил перед красным светом светофора: директор или водитель?» — коварно вопрошает монитор.
Молодой человек неуверенно водит курсором между двумя словами. Видимо, призыв «Душить в объятиях!» всё-таки отвлёк его внимание.
— По правилам согласования в предложении всё однозначно: причастие «тормозящего» синтаксически относится к слову «директора», а не к слову «водителем». То есть в предложении тормозит директор, а его водитель, может быть, на пассажирском сиденье сидит или вообще рядом идёт, — объясняет Анастасия. — Но люди часто игнорируют окончания и неправильно интерпретируют предложения как раз потому, что ориентируются на свои представления о мире. Мы знаем, что директор — человек занятой, обеспеченный, его обычно возит водитель. Логика подсказывает: раз есть водитель, он и тормозит.
Ну да, вполне возможно, я выбрала бы ответ «водитель», даже если б меня не отвлекали сторонними фразами.
— Такой же эксперимент мы проводим с аудиошумами, — продолжает Лопухина. — На экране появляется только текст задания, лишняя информация звучит из колонок. Нам интересно, что больше отвлекает. Кроме того, мы хотим понять, насколько запуск поверхностной обработки речи зависит от возраста участника эксперимента. Мы привлекаем добровольцев и среди подростков, и среди пожилых людей. У подростков, вполне вероятно, картина мира ещё не так жёстко структурирована знаниями, и, может быть, они меньше прибегают к этому механизму. От пожилых людей мы, наоборот, ожидаем количественно большего использования поверхностной обработки речи.
Работать не отвлекаясь
«Ангелина аккуратно накрасила глаза бежевыми тенями и нанесла бледно-розовые румяна» — высвечивается на экране.
Молодой человек за столом тихонько вздыхает. Эксперимент длится 30–40 минут, и чем дальше, тем сложнее становится концентрироваться.
«Поставить точку!» — вспыхивает на экране.
Прибор Анастасии показывает, что зрачки добровольца предательски переместились к отвлекающей фразе.
«Какого цвета были тени для глаз: бежевые или розовые?» — следом появляется вопрос.
Молодой человек нажимает «бежевые». Тут знания о мире и суть вопроса не противоречат друг другу. Хотя вряд ли парень когда-то задумывался, какими тенями красят глаза, а какими нет.
— Такие предложения нужны, чтобы отвлечь внимание участника эксперимента от его сути, — уточняет Анастасия. — Они не проверяют поверхностную обработку речи, а служат филлерами и помогают участникам расслабиться, иначе они будут намеренно концентрироваться и искать подвох в каждом предложении.
Исследование, которое проводят психолингвисты из ВШЭ, может принести существенную практическую пользу. Современного человека каждый день окружает информационный шум. Люди работают в open space офисах, среди других разговаривающих людей. Чтобы сконцентрироваться, они надевают наушники и слушают песни. Под радио, музыку или телевизор школьники и студенты делают домашние задания. Может оказаться, что все эти шумы запускают механизм поверхностной обработки речи, то есть ухудшают качество восприятия информации. А значит, чтобы повысить эффективность учёбы или работы, достаточно убрать лишний аудио- или визуальный шум.
Если хотите стать испытателем
Вы можете принять участие в исследованиях, заполнив анкету на сайте Центра языка и мозга ВШЭ.
Каждому участнику обязательно расскажут о его результатах и объяснят их значение.
Исследование только началось, данных пока немного, однако, как только появятся результаты, испытатели получат их по электронной почте первыми. Присоединяйтесь!
hse.ru
Альфия Маскутова