Художественное кино, как и любая другая информация, формирует наши представления об окружающем мире. Одни фильмы вводят в заблуждение, другие, напротив, просвещают — дают новые знания. oLogy поможет разобраться, что из показанного на экране корректно с научной точки зрения и не противоречит реальному положению дел, а что сущая ерунда. Наша первая кинорецензия — на последнюю экранизацию «Убийства в “Восточном экспрессе”» детективного романа Агаты Кристи.
Начнём с того, что книга, разумеется, лучше, гармоничнее и правдивее, если можно так сказать о художественном произведении. В фильме всё переделали, купировали, напридумывали. Хотя авторы старались делать это деликатно и в угоду современным тенденциям. После блестящих «Доктора Хауса», «Теории Большого взрыва», «Шерлока» и прочих сериалов про гениев любому персонажу с интеллектом значительно выше среднего положено быть не от мира сего. Желательно иметь в анамнезе синдром Аспергера или биполярное расстройство, на худой конец — невероятные странности в поведении и социальном взаимодействии. Гении теперь не всесторонне безупречные любимцы судьбы — настало время эрудированных чудаков. Вот и Эркюлю Пуаро пришлось стать «немного того» (хотя он и в оригинале не самый заурядный тип).
Знакомство с Пуаро в исполнении Кеннета Браны (он же режиссёр и продюсер фильма) начинается в буквальном смысле ab ovo, а именно с безрезультатных попыток главного героя получить на завтрак два варёных яйца, идентичных по размеру. Нет, дело не только в зашкаливающем перфекционизме, тут есть и практический резон: яйца, как правило, готовятся в одной кастрюле, то есть находятся в одинаковых условиях. Варятся они от скорлупы к центру, а значит, при разных размерах и проварятся по-разному.
Оставив неудачные попытки позавтракать, Пуаро отправляется к храму Гроба Господня — и ставит точку в расследовании, события которого остались за кадром. После отплывает в Стамбул, где садится в «Восточный экспресс» с нехитрой целью — добраться до французского города Кале.
Поезда стали курсировать по маршруту Стамбул — Париж в 1883 году. У них был богатый интерьер, горячая и холодная вода в каждом купе, обслуживание на высочайшем уровне. Таким экспрессом путешествовали многие знаменитости, включая и саму Агату Кристи. В общем, поезд не выдуманный, а вполне реальный.
Что дальше по сюжету? На вторую ночь бесстрашный машинист решает направить поезд наперерез лавине. В результате экспресс сходит с рельсов (надо сказать, благоразумная Кристи ограничилась в книге полосой заносов, перед которой поезд мирно остановился). Испуганным пассажирам ничего не остаётся, как дожидаться помощи с ближайшей станции.
Мы решили спросить у сотрудников «Российских железных дорог», насколько правдоподобна эта сцена, а также какие меры принимают железнодорожные службы, если поезд всё-таки сходит с рельсов.
— Для предотвращения снежных заносов железнодорожные пути очищают, а на лавиноопасных участках следят за состоянием снеговых отложений. В случае необходимости специальные бригады инициируют сход лавины, обстреливая склон из артиллерийских орудий.
Но, конечно, аварийная ситуация вроде той, что показана в фильме, вполне реальна. Поезд не может быстро остановиться: его тормозной путь достигает одного километра.
В современном мире каждый пассажирский поезд дальнего следования оборудован системами спутниковой связи. Благодаря им диспетчерские службы отслеживают местоположение и скорость поезда в режиме реального времени. В случае аварии пассажирам больше не приходится уповать на помощь начальника следующей станции, как героям Кристи, — машинист незамедлительно сообщает о случившемся поездному диспетчеру, а тот передаёт информацию всем причастным службам. На место происшествия отправляется восстановительный поезд с подъёмным краном, способным вернуть состав обратно на рельсы, а также тяжёлая техника для восстановления повреждённого пути. Проводники докладывают начальнику поезда о количестве пострадавших, и при необходимости им вызывают скорую помощь, — рассказали в «РЖД».
Вернёмся к нашим пассажирам. Их проблемы не ограничились задержкой в пути: той же ночью в поезде происходит убийство — в соседнем с «величайшим сыщиком» купе! (Хмм, рядом с этими детективами вечно что-то случается.) Убитому от этого пользы в общем-то никакой, но есть надежда, что преступник будет задержан в кратчайшие сроки.
Пуаро осматривает тело покойного (не снимая с него пижамы) и насчитывает 12 ножевых ранений. Кроме того, в распоряжение детектива попадает несколько улик, одна из которых особенно важна: обугленная записка.
Сыщик нагревает обгоревшую часть листа в пламени керосиновой лампы, и в этом месте проступает надпись! Возможно ли такое в реальной жизни? И пользуются ли подобными методами современные криминалисты? Об этом мы спросили Татьяну Орлову, кандидата юридических наук, заместителя начальника кафедры исследования документов Московского университета МВД РФ им. В. Я. Кикотя:
— Похожий метод действительно существует. Если нет возможности провести экспертизу неразрушающими способами (визуально, микроскопически, исследованием в отражённых ИК-, УФ-лучах), используется метод испепеления документа в муфельной печи. Муфель — главное рабочее пространство печи, защищающее документ от контакта с топливом и продуктами его сгорания.
Суть метода в следующем: на определённой стадии горения (300–500 °С) бумага становится белой, а штрихи текста, перед тем как сгореть вместе с носителем, могут проявиться. Хотя, конечно, не все вещества-красители устойчивы к воздействию высоких температур. Среди наиболее устойчивых можно назвать типографскую краску, графит в простых карандашах и чернила для перьевых ручек.
В муфеле документ фактически уничтожается, поэтому решение о применении этого способа эксперт должен принимать совместно со следователем.
Далее Пуаро прорабатывает остальные улики и опрашивает пассажиров. В книге эти эпизоды отличаются камерностью и глубоким психологизмом: допросы происходят в вагоне-ресторане, всех подозреваемых мы видим в одинаковых условиях. Но в фильме нужна динамика, поэтому различия между персонажами подчёркнуты разными интерьерами. Также в погоне за динамикой авторы киноленты изменили и момент обнаружения орудия убийства. В книге одна из героинь врывается в вагон-ресторан с криками: «Какой ужас! Прямо в моей сумочке. Огромный нож, весь в крови». В фильме эту впечатлительную пассажирку тем самым ножом ранят в спину. К счастью, ранение не смертельно, а ехавший в том же экспрессе врач (просто подарок судьбы) тут же зашивает рану. Насколько опасны такие ранения и правильно ли в этой ситуации действовал доктор? Об этом мы спросили у Алексея Шабрина, кандидата медицинских наук, ассистента кафедры госпитальной хирургии № 2 РНИМУ им. Н. И. Пирогова, врача-хирурга второго хирургического отделения московской Городской клинической больницы № 17:
— Можно однозначно сказать, что такой удар был несмертельным и даже относительно нетяжёлым. Мы видим, что он наносился сверху вниз. Вероятнее всего, нож прошёл через все слои мышц спины и мог повредить верхушку правого лёгкого. В подобной ситуации основным моментом, влияющим на исход, является травма магистральных сосудов, а именно подключичной вены. В итоге пострадавший может умереть не от того, что ему проткнули лёгкое, а из-за кровотечения.
В момент ранения лёгкого наступает его коллабирование (сдавление). То есть лёгкое сжимается и тем самым останавливает кровотечение из паренхимы (основной ткани органа), а грудная полость заполняется воздухом из атмосферной среды (пневмоторакс). Не нужно забывать, что лёгкие — это парный орган, и если повреждено одно лёгкое, функцию вентиляции берёт на себя второе. Максимум, что пациент может ощущать, — это одышку при физической нагрузке. Бывает, что люди, особенно молодые, с подобным пневмотораксом не обращаются в больницу довольно долго — до двух недель.
Что касается первой помощи, тут врач допустил грубейшую ошибку — вытащил нож. Вероятно, у режиссёра не было научного консультанта. Извлечение ножа ещё больше травмирует ткани, увеличивая опасность кровотечения. Доврачебная помощь, которую необходимо оказать в такой ситуации, включает иммобилизацию (закрепление в неподвижном положении) правой руки, обеспечение покоя пострадавшему и передачу его профессиональной медицинской бригаде.
В процессе дальнейшего общения Пуаро с пассажирами вскрывается всё больше личных драм. Заканчивается расследование гротескной театральной сценой (видимо, дал знать о себе огромный опыт режиссёра Браны как постановщика Шекспира). Ну, обойдёмся без спойлеров, ведь наверняка кто-то из вас фильм ещё не смотрел… В общем, в самом конце сыщик сталкивается со сложной этической дилеммой, которую хочет решить как-то совсем уж топорно. Режиссёр наверняка ввёл этот момент намеренно — чтобы вызвать у зрителя сопереживание, желание поговорить с экраном и подсказать детективу правильные действия. К радости для всех (особенно для фанатов Агаты Кристи), справедливость торжествует, а Пуаро благополучно удаляется в закат — навстречу новому расследованию и сиквелу.
P.S. Художественное кино, как и документальное может быть источником новых знаний. Надеюсь, мы смогли вам это показать. Но любое новое знание должно выдерживать критическую оценку специалистов. Не доверяйте всему, что видите, сомневайтесь и перепроверяйте информацию, чтобы не попасть в паутину ложных представлений о мире.