Отвечает Аркадий Курамшин, кандидат химических наук, доцент кафедры высокомолекулярных и элементоорганических соединений Казанского (Приволжского) федерального университета, автор книг «Жизнь замечательных веществ» и «Жизнь замечательных устройств»
Давайте сразу расставим точки над i: сырная зависимость может возникнуть, но это не значит, что сыр — наркотик. При переваривании молока образуются короткие пептиды — цепочки белка, которые называются казоморфинами. Они связываются с опиоидными рецепторами кишечника и желудка. Если помните, в «Острове сокровищ» Стивенсона первое, что спрашивает человек, проживший несколько лет на острове: «Нет ли у тебя с собой кусочка сыру? Нет? Ну вот, а я много долгих ночей вижу во сне сыр на ломтике хлеба. Просыпаюсь, а сыра нет».
Естественно, это не физиологическая зависимость, а чистой воды психология. За годы, проведённые на острове, настоящая зависимость у Бена Ганна исчезла бы за отсутствием собственно сыра. В общем, он нравится нам просто потому, что вкусный. Есть люди, которые любят сыр с плесенью, а есть те, кому он категорически не нравится. В принципе, такое же количество казоморфинов образуется и при переработке молока, но ни зависимость от молока, ни зависимость от сыра или других молочных продуктов у нас не возникает. Не нужно забывать, что опасность бывает вызвана не самим веществом, а его количеством.
Уважаемые читатели! Свои вопросы и вопросы ваших детей присылайте на адрес: [email protected]. Будем рады на них ответить.